Фотогалерея

ПОЭТ РУССКОЙ ПРИРОДЫ

Сергей Кузьмич Иванов-Аллилуев известен как замечательный фотохудожник-пейзажист, классик отечественной светописи, воспитанный на лучших традициях русской живописи. Он один из тех новаторов фотографии, чье творчество еще в начале века снискало нашему фотоискусству мировую славу. Почти 60 лет имя мастера не сходит со страниц отчетов о крупнейших международных выставках. Оно стоит в ряду имен фотохудожников — основателей творческих направлений и законодателей художественных вкусов. Иванов-Аллилуев уже в студенческие годы был известным фотографом. Он состоял членом Русского фотографического общества — самого авторитетного фотообъединения России, насчитывавшего в своих рядах множество квалифицированных фотохудожников. Сергей Кузьмич с благодарностью вспоминает годы, когда он внимательно прислушивался к мнению именитых мастеров, следил за их спорами и дискуссиями на страницах рупора общества — журнала «Вестник фотографии». Русское фотографическое общество оказало существенное влияние на формирование художественного кредо, на систему творческих взглядов будущего фотографа. Сын народного учителя, Иванов-Аллилуев отличается эрудицией, художественным вкусом и, если можно так выразиться, особой «воспитанностью чувств». Она не только во внешних манерах, в способности ясно, логично мыслить. Она во всем его творчестве. Высокая изобразительная культура его снимков определяется и завершенной, изящной композицией, и виртуозным искусством освещения, и применением мягкорисующих объективов. Ему одинаково доступны все способы фотографической печати.

Уже в 1913 году на фотовыставке в Нижнем Новгороде Сергей Кузьмич был удостоен одной из высших наград за исключительное художественное исполнение цветных работ. Успешно выступал он и на всех последующих конкурсах фотографии. В советские годы за ним закрепилась слава мастера лирического фотопейзажа.

Гроза прошла (1925 г.)

Из серии " Молодые и старые" (1969 г.)

Зима (1927 г.)

Не было в двадцатые годы ни одного международного фотосалона, в котором не участвовал бы С. К. Иванов-Аллилуев. В Америке его работы экспонировались на 13 выставках, во Франции — на 11, в Испании — на 7, в Англии — на 6. Успех был не случаен. Сергей Кузьмич пришел в фотографию, когда ее техника была еще плохо развита, а фотопейзаж только-только начинал приобретать черты художественности. Тогда в художественной фотографии еще не так ценилась ее документальная сущность. Детализация изображения, абсолютно правильная передача пространства и форм считались недостатком, лишающим фотографию эмоциональных качеств. Фотографы упорно искали путей сближения фотографической техники с техникой живописи. Поэтому хорошо разработанная живописная манера Иванова-Аллилуева всецело отвечала вкусам времени.

Сергей Кузьмич был современником Вишнякова и Левицкого, Лобовикова и Дмитриева, Наппельбаума и Родченко, Андреева и Клепикова. Иванову-Аллилуеву довелось выступать в международных фотосалонах рядом с Дюркоопом и Стиглицем, Миссоном и Гофмейстерами, вместе с Петровым и Пашкевичем, Трапани и Саврасовым и другими. Вместе с Калашниковым, Шайхетом, Струнниковым, Дебабовым, Лангманом, Бохоновым он был участником первых выставок советского фотоискусства.

На глазах Сергея Кузьмича одни исторические события сменяли другие, в искусстве то и дело появлялись новые школы и течения, сама фотография в постоянных поисках места среди искусств не раз переживала взлеты и падения. Некоторые фотохудожники кидались из одной крайности в другую. Но Иванов-Аллилуев был верен раз и навсегда избранному пути, избранной манере. Читатель может убедиться в этом, познакомившись с его работами разных лет, опубликованными на страницах журнала. В своих произведениях он бережно сохраняет и на протяжении всей творческой деятельности продолжает развивать живописные традиции лучших мастеров русского фотоискусства. Нет, Сергей Кузьмич не идет путем, проложенным другими. Он постоянно оттачивает технику съемки и печати, работает над тем, чтобы придать снимку экспрессивность, лаконичность, композиционную завершенность. Он предельно использует возможности мягкорисующей оптики, экспериментирует в области света. Опыт своей работы мастер обобщил в книге «Фотосъемка пейзажа», которая выдержала три издания.

В тридцатые годы Иванов-Аллилуев проявил себя как незаурядный портретист. В его архиве хранятся редкие по силе обобщения портреты Эйзенштейна, Пудовкина, Тиссэ, Погодина, Яблочкиной, Качалова, Свердлина, Ванина и других выдающихся деятелей советского искусства. Сейчас он работает над книгой о портретном искусстве.

И все-таки по призванию он остался фотографом-лириком, мастером фотопейзажа. В его снимках во всей красе предстает перед нами средняя полоса России — весна с таянием мартовских снегов, с ранней пахотой и севом; лето с туманами над рекой, с густыми росами на траве, с причудливой игрой солнечных бликов в сказочной чаще леса; осень с живописными скирдами в поле, с серебряными паутинками на кустах; зима с утонувшими в сугробах избами, с инеем и морозом, с убегающим за поворот санным следом.

У Иванова-Аллилуева образ природы всегда очень емок и конкретен. Тонкие приметы сезонных явлений играют в его творчестве большую роль. Они создают необходимое автору настроение.

Но в отличие, скажем, от творчества А. Скурихина, также придерживающегося живописного направления в фотографии, но снимающего природу в тесной связи с человеческим трудом, — Иванов-Аллилуев чаще видит в природе лишь объект эстетического наслаждения, лишенного прямой связи природы с жизнью человека. И думается, что здесь С. К. Иванов-Аллилуев больше художник-импрессионист, чем художник-реалист.

Когда один за другим рассматриваешь множество снимков этого мастера, на память невольно приходит другой тонкий знаток природы, мастер пейзажа в поэзии — А. А. Фет. Правда, сравнение творчества фотографа с творчеством поэта здесь носит условный характер, потому что Сергей Кузьмич живет в иное время и имеет дело с совершенно другими изобразительно-выразительными средствами, но, тем не менее, на наш взгляд, в поэтической философии того и другого много общего.

И поэт, и фотограф не чуждаются внешнего мира, они внимательно в него вглядываются, но видят его своеобразно — передают скорее не сами предметы как они есть, а свои впечатления от них.

Так, при всей конкретности изображения природы, у Иванова-Аллилуева она как бы растворяется в лирическом чувстве, служит средством самовыражения автора.

И словно извиняясь за эту камерность своего искусства, Иванов-Аллилуев как-то в одной из бесед с автором этой статьи сказал:
— В моем творчестве все многообразие жизни не нашло должного отражения. Многие годы я отдал жанру чистого фотопейзажа. Но если в смысле выработки вкуса, в смысле эстетического воспитания я оказал людям хоть малую услугу, я готов считать, что не зря прожил жизнь, целиком отданную фотографии.

Да, можно твердо сказать, что русское фотоискусство было бы намного беднее, не будь в нем фотохудожника Иванова-Аллилуева. Мастер обогатил жанр фотопейзажа, заставил полюбить свое искусство тысячи и тысячи людей, породил не одну сотню последователей, воспитал не одно поколение фотохудожников, плодотворно работающих над развитием традиций живописного направления в фотографии.

Как мы ценим и любим Фета в поэзии, так мы будем ценить и любить Иванова-Аллилуева в фотоискусстве, будем ценить его за глубокую эмоциональность, за тонкое чувство русской природы, за высочайшую художественную культуру.

А. ФОМИН